Замерзшие: 5 месяцев в снегах Гренландии - Митчелл Зукофф

– Каждый из нас хотел бы остаться. Но, увы, шестерым сегодня придется покинуть ледник.

Пока Стив колебался и выспрашивал Джима, можно ли заменить одного человека дополнительным оборудованием, Мишель сумела сколотить неплохую «группу поддержки». При этом Фрэнк не подавал голоса в ее защиту: видимо, не хотел смешивать личные отношения и свою позицию как руководителя команды безопасности. Увидев, что все больше членов экспедиции высказываются за то, чтобы повара не высылали на Большую землю, Стив попытался снять с себя ответственность, бросив вскользь фразу: «Решения здесь принимаю не я».

И тут взорвался Роб Такер. Он был заместителем руководителя со стороны Береговой охраны, то есть находился на том же руководящем уровне, что и Стив в North South Polar.

– Напротив, вы здесь принимаете решения, – ледяным тоном заявил он Стиву. – Это ваша работа. Хотите, чтобы я сделал ее за вас?

В столовой на несколько минут воцарилось молчание, которое нарушил Бил. Он произнес то, о чем все другие только подумали.

– Стив, дружище, похоже, вам бросили вызов.

Тут в дискуссию вступил Лу, снова выдвигая предложение, чтобы вначале отправили оборудование, а затем уже людей. Разговор перешел на другие темы: некоторое время обсуждали планы на текущий день, однако потом снова вернулись к вертолету. В конечном итоге Лу склонялся к тому, что первоначальный план не следует менять. И он, и Джим сошлись во мнении, что шестерым участникам операции, имена которых ранее назвал Стив, следует уехать сегодня.

Сам Стив казался расстроенным и раздраженным. Его выбила из колеи перебранка с Робом по поводу способности принимать решения. Он попытался вернуть всех к вопросу эвакуации: нужно было решить, как сворачивать лагерь и распределить обязанности. До прибытия вертолета предстояло еще много сделать. Наконец Стиву пришлось объявить окончательный вердикт – кто остается, а кто улетает.

– Мишель, мне жаль тебя огорчать, но…

– Но я могу быть полезна здесь! – возразила она и принялась перечислять свои многочисленные таланты: альпинистские навыки, наличие опыта пребывания на леднике, медицинскую подготовку и многое другое.

– Ладно, – неожиданно произнес Стив, снова бросаясь в бой. – Тогда я как руководитель принимаю окончательное решение. Вместо Мишель уедет Роб.

Такер не ожидал такого поворота событий. За последнюю неделю он постоянно высказывал недовольство недостатком лидерских качеств у Стива, а тот под занавес преподнес ему сюрприз. Роб с трудом сдерживался, и смог только проговорить насмешливо:

– Видите, каково это, быть руководителем? Как ощущения? Командному составу приходится несладко.

– Спасибо, что обратили на это мое внимание, – парировал старый кадровый военный Стив. – Без вас я бы и не узнал, что значит принимать решения. А в боевых условиях вам доводилось их принимать?

– Вы же недавно сказали: «Решения принимаю не я». Но это не так. Это ваша работа.

В столовой опять повисло напряженное молчание. От радостного воодушевления не осталось и следа.

Всех уезжающих попросили еще до полудня собрать вещи и разобрать свои палатки. Группы с радаром и магнитометром в тот день уже никуда не ходили, поэтому большинству участников экспедиции было нечего делать в лагере до прибытия вертолета.

Мы с Лу, Джоном, Фрэнком, Мишель и Яаной решили пойти вперед, чтобы побыстрее добраться до участка, где будут вестись работы.

Джон прихватил с собой бур для льда, чтобы сделать отверстия во льду и посмотреть, нет ли частей самолета ближе к поверхности. Также мы прихватили с собой простой металлодетектор – скорее, на всякий случай. Вряд ли этому прибору хватит мощности, чтобы уловить аномалию, находящуюся глубоко внутри ледника.

Мы взбирались по склону около часа и прибыли к BW-1 в предвкушении скорой и желанной находки. Впереди было много времени до того, как сюда доставят насос, поэтому мы как следует осмотрелись, подставили лица яркому арктическому солнцу и насладились прекрасным видом на залив Коджи-бей, в котором, как корабли в порту, теснились огромные айсберги. Был, пожалуй, самый ясный день за все время нашего пребывания в Гренландии. Высоко поднимающийся ледник, в который некогда врезался бомбардировщик «PN9E», был отлично различим. Но для пилотов, летевших «в молоке», это препятствие было, наверное, абсолютно неразличимым.

Мы с Яаной по очереди прошли с металлоискателем в месте аномалии, отмеченном флажком. Прибор подавал сигналы лишь тогда, когда мы случайно задевали им о свои ноги. Джон с Фрэнком пробурили несколько скважин, так что удалось вынуть верхний слой льда размером с большой ящик. Никаких следов «Груммана дака» там не обнаружилось. Открытое нами отверстие быстро заполнилось водой с подтаивающей поверхности ледника, и больше мы буром не пользовались.

Солнце в голубых небесах было таким теплым, что несколько человек из нашей небольшой группы расстелили на льду куртки и легли на них, готовясь принять воздушные ванны и подремать. Ближе к полудню Мишель должна была вернуться в лагерь, чтобы приготовить обед. Лу отправился с ней: ему надо было наблюдать за тем, как начинает сворачиваться базовый лагерь.

Там их ждал целый букет новых проблем.

Стив поговорил по спутниковому телефону со служащими аэропорта в Кулусуке, и те сообщили ему, что плотный туман не позволит вертолету вылететь ни сегодня, ни в первой половине следующего дня. Но как только небо очистится, авиакомпания Air Greenland обещала прислать машину, которая перенесет Hotsy, а на обратном пути заберет максимально возможное число участников экспедиции, чтобы обезопасить их от надвигающейся бури.

Эта новость в каком-то смысле порадовала тех, кто не хотел уезжать во вторник. Но в целом ничего хорошего задержка не сулила. Выходило, что насос не доставят на место работ раньше второй половины среды. Значит, ни сегодня, ни завтра утром мы не сможем растопить шахту и исследовать аномалию. Даже если машина прибудет завтра вечером и перенесет насос, ураган, вероятно, не оставит нам времени для дальнейших работ на участке BW-1.

В этом случае исход операции будет невеселым. Все, что можно будет сделать, это установить видимую со спутника метку над аномалией и уехать домой. При этом мы так и не получим убедительных доказательств, действительно ли найдено место, где покоятся тела Притчарда, Боттомса и Ховарта. Пройдет не менее года, прежде чем кто-то из нас сможет вернуться в Гренландию. Да и вообще, повторная экспедиция будет возможна только если на нее найдутся средства. А это сомнительно, при условии, что у нас нет ничего, кроме не вполне определенных данных сканирования радаром и магнитометром. Такая перспектива глубоко огорчила всех обитателей базового лагеря.

Везде – у скал и у палаток – стояли небольшие группки: люди перешептывались, обсуждая сложившееся положение. Выдвигалось предложение переждать ураган и перенести насос, когда погода наладится. Но его быстро отмели. Во-первых, неизвестно, как долго будет бушевать непогода и какой силы грозы обрушатся на нас. Но даже если их можно будет переждать на леднике, у нас потом не останется времени на протапливание шахт. Самолет «С-130» Береговой охраны должен вернуться в Кулусук через три дня. Без него нам никак не вывезти обратно в Соединенные Штаты четыре тонны оборудования. Перенести рейс «С-130» невозможно, а перевозка нашего груза коммерческими рейсами стоит запредельно дорого.

В общем, чтобы успеть вскрыть аномалию на участке BW-1, нужно действовать немедленно. Второго шанса может и не представиться. У нас в распоряжении около суток (раньше вертолет все равно не прибудет), чтобы каким-то образом перетащить Hotsy из точки А в точку BW-1. Между ними около двух километров, двигаться надо преимущественно в горку, и на этом пути нас подстерегает множество опасностей.

Лу, Джим и еще несколько человек стояли в стороне тесной группкой и обсуждали ситуацию, выдвигая один за другим разные идеи, затем критически рассматривали их, отклоняя каждую. Лу был настроен крайне пессимистично, что в целом ему не свойственно.

Он считал, что насос просто невозможно переместить по леднику вручную. Прибор слишком тяжел, и есть шанс, что под его весом проломятся мостки, раскроется какая-нибудь страшная расселина и поглотит и оборудование, и людей.

Ник, оценивая риски, вспоминал свой первый поход к месту аномалии. Он написал в своем дневнике: «Путь к BW-1 не прямой, а извилистый. По дороге встречается много хорошо заметных трещин, каналов с талой водой на поверхности ледника, а также скрытых туннелей-мулин – глубоких глетчерных мельниц[110] внутри льда. Эти колодцы меня поразили. Они находятся неглубоко от поверхности, так что, стоя наверху, можно слышать шум текущей воды. Это не трещины во льду, а нечто вроде дренажных стоков – своего рода ледниковая канализация. Если человек упадет в нее, будучи обвязанным, у него есть шанс выбраться наружу. А если он попадет туда без обвязки, то пиши пропало: через тысячу лет, может быть, талые воды донесут его останки до Коджи-бей».